| Домой | к списку статей | фотографии к статье |
Советская власть против иврита
Александр Вишневецкий
Приход большевиков к власти в 1917 году в бывшей Российской империи привел в
последующем к полному запрету на существование в стране национального еврейского
языка иврит. Постановлением коллегии министерства образования от 11 июля 1919
года иврит был
признан
иностранным языком.
В России и Украине советская власть с помощью еврейских коммунистов, проводила
искоренение иврита: закрыли светские
школы с преподаванием иврита и хедеры, где религиозное воспитание велось на
иврите, все издательства и типографии на иврите, приняли меры путем арестов,
конфискаций и преследований, чтобы
полностью ликвидировать иврит. Орудием для уничтожения языка и культуры на
иврите стали т.н. евсекции, просуществовавшие до 1930 года при партийных
большевистских организациях.
Евсекции- еврейские отделы большевистских органов, созданные с целью привлечения
евреев на сторону советской власти. Членами евсекций являлись евреи,
вступившие в партию большевиков и бывшие бундовцы. Деятельность евсекций
подавалось под видом
создания национально - культурной автономии и давала властям возможность
утверждать, что
вопросы, касавшиеся еврейской культуры и языка решаются самими евреями. На
самом деле
режим
таким образом
добивался осуществления ассимиляции евреев, для чего
отсекал своих граждан от любого внешнего влияния, в том числе и от влияния
культуры на иврите, основной центр которой находился в Эрец
Исраэль.
Деятели евсекции считали, что только
идиш является языком еврейского населения и
вели свою агитацию на этом языке,
а иврит представляет язык раввинов и религиозного культа, навязываемый населению
еврейской буржуазией и сионистами.
В еврейских школах они требовали
ведения преподавания только на языке идиш, называя его »языком еврейских
трудовых масс». С целью полного искоренения иврита они переводили деятельность
административных органов и судов, прессы, театров, клубов в районах
сосредоточения еврейского населения на язык идиш.
По настоянию московского раввина Мазе
при поддержке руководителя народного комиссариата просвещения РСФСР А.В.
Луначарского в 1919 году была
предпринята попытка сохранить в еврейских школах
преподавание на иврите. В защиту преподавания на языке иврит, как
национального языка еврейского народа, выступило также
культурно-просветительское общество «Тарбут» в своем обращении в Народный
комиссариат просвещения РСФСР от 4 августа 1919 года. В обращении указывалось,
что иврит это не только язык богослужения и теологии, но и проводник светской
еврейской культуры в течение многих веков. Также говорилось об особом вкладе,
внесенном в еврейскую жизнь литературой »Гаскалы» (просвещения). Менделе Мойхер
Сфорим, Хаим Нахман Бялик писали преимущественно на иврите. По всем областям
современных знаний к тому времени
имелась значительная литература на иврите, и она печаталась во многих странах,
были театры, где все постановки шли на иврите, в частности, в
Москве спектакли на иврите проводила драматическая студия »Габима».
Авторы обращения считали, что иврит
нельзя сравнивать ни с омертвевшим латинским, ни с церковно-славянским, иврит-
это живой и творческий язык. Что
касается разговорного языка идиш,
то он должен по мнению авторов обращения занимать заметное место в преподавании
в еврейских школах, как язык для связи школы с семьей и в качестве языка
облегчающего переход к усвоению
знаний на литературном языке, каким
является иврит. К тому же каждый еврей, говорящий на идиш, располагает
«наследственным фондом» знаний иврита, т. к. в нем содержится значительное число
слов, перешедших в идиш с иврита. В 1917-1919 годах в России было опубликовано
свыше 180 книг, брошюр и журналов на иврите, среди них даже агитационные
большевистские произведения, как например книга «Акоммунист аиври» (Еврейский
коммунист), изданная в Одессе.
Однако, несмотря на противодействие со
стороны еврейских организаций и партий,
иврит был запрещен как язык преподавания в еврейских учебных заведениях
решением народного комиссариата просвещения от 30 августа 1919 года. Затем
последовали ряд репрессивных мер, направленных против еврейских партий и
организаций, под лозунгом борьбы с сионизмом и в частности за искоренение языка
иврит в первую очередь в России и Украине. В ответ на запрет
последовали протестные обращения, стачки и листовки со стороны евреев.
До начала 1926 года просуществовал театр «Габима», последний отголосок культуры
на иврите в СССР, несмотря на все препятствия, чинимые властями. Затем артисты
театра выехали на гастроли за
границу, и обратно в СССР они уже не вернулась.
По завершению этой деятельности по
искоренению иврита,
в конце двадцатых – начале тридцатых годов многие представители еврейской
культуры, приверженцы иврита были брошены в тюрьмы или сосланы по обвинению в
сионистской деятельности.
К 1937-1938 годам большинство их активистов были репрессированы, сосланы в Гулаг
и частично расстреляны. В эти же годы было прекращено преподавание на языке
идиш.
Немногие уцелевшие представители разгромленной культуры на иврите ушли в
подполье. Возрождения иврита стало возможным на
волне сионистского движения
семидесятых-девяностых годов и последовавшего развала СССР.
Иначе развивались события вокруг языка и культуры на иврите в Туркестане.
Московское правительство воспринимало Туркестан как очень важный пункт своего
правления и после того, как Советская власть установилась в этом регионе, она
была вынуждена гораздо больше
считаться с настроениями населения, чем в России и Украине. Туркестан располагал
значительными естественными богатствами и был ближайшим соседом Бухарского
эмирата, являвшегося ключом к Ирану и к тем странам Азии, где Англия имела
власть. В сентябре 1920 года
Красная армия заняла Бухару, что позволило советской власти
увеличить
свое влияние на мусульманские страны в
Азии. Учитывая эти обстоятельства, Московское
правительство в первые годы установления Советской власти в Туркестане не
проводило здесь свою программу террора
и преследований с таким рвением и строгостью как в России и Украине. Это
была весьма умеренная политика вначале. Мусульманское население, которое после
революции получило большую независимость, чем при царском
режиме, относилось с гораздо большей
симпатией к советской власти, чем население в России и Украине. Поэтому,
несмотря на отсутствие здесь настоящей
пролетарской массы, в ряды коммунистов вступали многие из местного населения. В
Ташкенте, главном городе Туркестана, находилось
Туркестанское советское правительство и здесь решались все ключевые
вопросы, связанные с политическим, экономическими и культурными
преобразованиями, проводимыми Советской властью.
В то время в Туркестане проживало несколько десятков тысяч бухарских евреев. Их
разговорным языком был таджикский или
фарси, т.е. диалект иранского языка с добавкой ряда слов из иврита. Таджикский
язык был в то время языком очень отсталого и малограмотного таджикского
населения, на котором никакое обучение детей в школах нельзя было проводить,
т.к. не было ни литературы, ни учебников, даже в исламских школах для
таджикского населения занятия велись не на этом языке, но на тюркском
языке
(тогда его называли сартским). Кроме местного еврейского населения -бухарских
евреев здесь также проживала совсем небольшая группа евреев, прибывших из
России- это были в основном учителя
иврита, купцы и нескольких человек с высшим образованием. Поэтому, у идиш, как и
у русского языка здесь не было шанса претендовать на роль языка культуры и
изучения в школах бухарских евреев. Уже
до революции сложилось положение, что иврит нашел здесь подходящее место и был
создан ряд школ на иврите для бухарских евреев, которыми в основном руководили
учителя, прибывшие из России. Это положение не изменилось и сразу после
революции.
В 1919 году здесь была создана евреями из России по Московскому и Киевскому
образцу - евсекция, еврейская секция
Коммунистической партии Туркестана. Коммунисты , которые здесь
именовались, как "4-е отделение
Российской коммунистической партии" -
были представлены здесь
почти полностью из местных бухарских евреев. Кроме того, в Ташкенте существовала
также из бухарских евреев специальная еврейская коммунистическая секция
-еврейское профессиональное объединение. Вокруг вопроса, на каком языке надо
вести занятия в школах и осуществлять культурное развитие местного еврейского
населения возникла борьба между евсекций с одной стороны и
между еврейскими коммунистическими организациями с другой стороны. Летом
1919 года члены евсекции выступили против иврита в еврейских школах и предъявили
требования, чтобы дети учились на идиш, или в крайнем случае на таджикском
языке. Под их влиянием Туркестанский комиссариат просвещения (компрос) издал
летом 1919 года декрет о введении таджикского языка в еврейских школах. Вскоре
после этого декрета 27 июня 1919 года состоялось всеобщее собрание "еврейского
местного объединения союза рабочих-профессионалов", которое выступило
с протестом против этого декрета и
потребовало, чтобы преподавание в еврейских школах велось на иврите. Такой же
протест приняло 11 августа общее
собрание учителей "еврейской слободки", что отражено в одном из протоколов.
Против этого также выступила «секция местных евреев» при компросе. Ответом на
это выступление стало заседание, где было принято
решение обратиться к компросу с предложением "закрыть секцию местных
евреев" за то, что "секция местных евреев фактически возглавляется еврейской
буржуазией, которая прикрывается именем секции и проводит действия, против
которых мы боремся и боролись" (протокол общего собрания евсекции при
Ташкентской организации Российской коммунистической партии за 28 августа 1919
года).
Против этого обращения евсекции выступили 14 сентября 1919 года на объединенном
собрании представители местного еврейского рабочего профессионального
объединения и 4-го отделения Российской коммунистической партии (большевиков)
Туркестана с категорическим требованием о немедленном вводе в еврейских школах
языка иврит. Согласно протоколу собрания, где присутствовало 323 человека, было
принято решение по отчетам и дебатам о языке для местных еврейских школ с
выражением протеста против того, чтобы принуждением навязать пролетарской
еврейской массе язык фарси, которого не хотят массы, и требования о немедленном
изменении декрета в направлении введения преподавания иврита до
начала нового учебного года. В противном
случае ни один ученик не будет послан в школу. В решении было отмечено, «что
никакие методы принуждения не изменят стремление воспитать наших детей на языке
иврит». Борьба вокруг этого вопроса только начиналась и ее продолжение было
связано с конкретным событием.
Местный учитель иврита И.З.Амитин-Шапиро
- молодой человек из Литвы, написал учебник географии на иврите и обратился к
Туркестанскому компросу за разрешением издать его. Амитин-Шапиро исходил при
этом из настроений "секции местных евреев" и коммунистического собрания от 14
сентября. Компрос создал специальную комиссию, которая должна была обсудить этот
вопрос и высказать свое мнение. Комиссия
состояла из 3-х человек- учителей русского языка, которые на своем заседании, 24
ноября 1919 года, высказали свое мнение, что этот учебник заслуживает быть
допущенным в еврейские школы. На основе
этого мнения компрос разрешил печатать эту книгу. Но мало того: 4 декабря
«Секция местных евреев» обратилась официально к компросу, чтобы
комиссариат выпустил эту книгу за свой счет, как необходимую
для еврейских школ. Вопрос перешел в
отделение образования для национальных меньшинств, где
русские евреи – коммунисты поддержали это требование. Евсекция пыталась
не допустить издание учебника географии на иврите на официальные средства. Тем
не менее, отделение образования для национальных меньшинств обсудило этот вопрос
и высказалась за публикацию этой книги. Единственный еврей- член этого отделения
Богод, который был одновременно
членом евсекции, остался при особом мнении и сделал заявление о том, что
решение национального отделения расходится с декретом Центрального
правительства о языке преподавания в школах для национальных меньшинств. Поэтому
он считает, что печатать эту книгу можно только на основе частных средств
личностей, которые в этом заинтересованы.
Комитет образования, учитывая расхождение во мнениях, передал этот вопрос для
окончательного решения "совету культуры и образования" при комиссариате и
предложил Богоду представить этому совету свои мотивы. Вскоре произошло
заседание совета, на котором было принято следующее решение: 1) поскольку иврит
среди бухарских еврейских масс очень распространен; 2) поскольку учебник
географии может быть хорошим агитационным средством борьбы с темнотой и
незнанием; 3) поскольку стоимость этого агитационного средства увеличивается за
счет того, что это учебное пособие написано на очень уважаемом языке - совет
решил предложить комитету образования издать этот учебник. На основе этого
решения комитет образования приступил к изданию учебника Амитина- Шапиро.
Евсекция приняла меры против этого, и 24 января 1920 года комиссариат
образования решил приостановить печатание книги и перенести вопрос в президиум
Туркестанского Центрального Исполнительного Комитета, высшего органа советской
власти. В резолюции протокола заседания 16-й коммунистической секции
местных евреев в Ташкенте от 28 января 1920 года содержится решительное
требование о немедленном
начале печатания учебника географии без каких-либо помех, и чтобы также
не мешали культурной деятельности на единственно возможном для бухарских евреев
языке- иврите, принимая во внимание, что только через иврит могут местные евреи
получить знания и познакомиться с
культурными сокровищами.
Считаясь с этими категоричными требованиями со стороны местных евреев, комитет
образования решил продолжить печатать учебник. Через несколько месяцев книга
была напечатана, как издание комитета образования Туркестанской советской
республики, под названием, написанном на иврите: "И.З.Амитин –Шапиро.
Общая география
с методикой, краткими указаниями по географии, издание комиссариата
народного просвещения Туркестанской Республики ".
Однако борьба по вопросу, на каком языке должна вестись культурная работа среди
туркестанских евреев продолжалась. Две точки зрения на это были ясно выражены в
интереснейших дебатах, которые произошли на специальном совете, созванном по
этому вопросу. Представитель евсекции Богод в своей речи сказал: "Вопрос,
который обсуждается, имеет политический характер. Еврейская улица- бедные слои
говорят на идиш, буржуазия и реакционные партии выступают за иврит, который
связан с мечтами о Палестине... Бухарские евреи, которые по истории приговорены
к ассимиляции, примут либо культуру Востока (имелся в виду мусульманский
Восток), или культуру на идиш. Задача власти - облегчить переход к культуре того
или иного народа. Иврит должен быть отброшен". В защиту идиш также выступил
"товарищ из Центра", Фридкин: "Еврейский народ приговорен историей к
ассимиляции. Учиться, смеяться и плакать народ должен на родном языке". Он
высказался горячо за идиш "как язык пролетарских масс". Еще один оратор-
Рабинович также разъяснил, что "в исторической перспективе можно найти много
оснований в защиту языка идиш".
Против этой точки зрения выступили ряд других выступающих. Один из них Нахенман
сказал, что инициативе бухарских евреев,
которые хотели ввести в школах иврит, препятствовали. Он отверг подозрение,
которое было высказано, что бухарские евреи выступают за иврит, имея поддержку
реакционных партий сионистов. "Бухарские евреи стремятся к всечеловеческой
культуре и путь к этому только один – иврит». В защиту иврита также выступил
автор упомянутого учебника - Шапиро. Товарищ Богод- заметил Шапиро-
"испортил" не одну тысячу детей, т.к. он сам с ними учил иврит...
(руководитель борьбы против иврита
и член евсекции был сам учителем иврита).
Выступил также вице-председатель коммунистической партии бухарских евреев
Муллокандиев. "
Ввести в школах идиш или таджикский означает угнетение бухарских евреев",
объяснил он. "Товарищ Богод наш враг, т.к. он разогнал наши школы. Настроение
масс за иврит. Там , где есть иврит- есть школа, там где нет иврита- нет школы".
Один из членов совета, Тимянский, к концу заседания совета объяснил, что "дебаты
не дали никаких действенных аргументов для того или иного языка. Надо выслушать
мнение лично заинтересованной группы, провести исследование в этой группе с
этнографической точки зрения, и только после этого у нас будет достаточно
объективный материал, чтобы определить, какой язык должен быть введен" (протокол
совета по вопросу языка для бухарских евреев в республике Туркестан,20 февраля
1920 года).
Защитники иврита имели на своей
стороне очень важную поддержку -коммунистическую партию Туркестана и
коммунистическую группу местных
евреев, и как мы видели, они в вопросе учебника подтвердили свое желание. Их
стремление ввести иврит в местные еврейские школы им также удалось; школы с
преподаванием иврита тогда получили защиту от Туркестанской советской власти.
Очень важной защитой для приверженцев
иврита была резолюция, которую спустя несколько месяцев в августе 1920 года
принял первый Туркестанский съезд культурных работников среди местных евреев. В
его резолюции относительно вопроса языка в местных еврейских школах съезд
высказался в так:
" Съезд находит, что невозможно, чтобы язык учащихся был таджикский ,в котором
компрос также убедился после трех лет попыток без каких-либо результатов". Съезд
считает также, что государственный язык (русский и тюркский) также не могут
стать языком в школах местных
евреев, которые очень далеки от этих языков. Останавливаясь на иврите съезд
констатирует близкое родство этого языка с местным еврейским населением и
также имеющуюся полноценную возможность учить
на этом языке с педагогической точки зрения, как также и то, что из
политической точки зрения иврит не может нанести никакого вреда развитию
социалистической культуры и поэтому съезд
высказался за то, чтобы иврит как язык учащихся в местных еврейских
школах имел место. При этом участники съезда считали, что
надо увеличить изучение государственного
языка- русского и тюркского и надо также создать комиссию для перевода и издания
газет и книг на таджикском языке для взрослых.
Эта победа иврита в Туркестане стала возможной потому, что идиш был
совсем чужд бухарским евреям и родной язык бухарских евреев таджикский
был так литературно беден, что он не мог конкурировать с ивритом. Через
несколько лет этот вопрос все еще был здесь спорным.
С 1922 года в Туркестане начала
существовать сеть школ на
еврейско-таджикском языке, выходили ряд периодических изданий
и существовала художественная литература на этом языке, но затем
культурная и педагогическая деятельность на еврейско-таджикском языке в СССР
была полностью прекращена к 1940 году. Повторилась та же ситуация, которая имела
место с
ашкеназийской еврейской общиной СССР,
сначала с ивритом, затем с идиш.
Власти СССР стремились путем ассимиляции добиться исчезновения евреев как народа
на территории СССР.
Настоящая публикация основана на документальных материалах двух книг:
1.
Еврейский вопрос: поиски ответа (документы 1919-1926 годов), издательство
Глобус-пресс, Винница, 2003 год, 350 стр.
2.
В эпоху революции (мемуары, материалы, документы) т.1, сборник на языке идиш под
редакцией И.Чериковера, 1924 год, Еврейское литературное издательство, Берлин.
418
стр.